Энергия, целеустремленность, деловой напор, отличная мотивация… Перед нами портрет типичного оптимиста-карьериста, не так ли? Однако попробуем разобраться, насколько это радужное полотно, нарисованное общественным сознанием, сходно с оригиналом.

Менеджеру-координатору проектов Дайан Алтер «посчастливилось» однажды работать у одного несокрушимого оптимиста. Несмотря на то, что его фирма переживала не лучшие, мягко говоря, времена, он в ответ на тревожные сообщения и мрачные прогнозы произносил неизменное «Все идет прекрасно!». Подобная реакция шефа вынуждала мисс Алтер заниматься еще более тщательным анализом своих дурных предчувствий и разбором прошлых ошибок. Оптимист тем временем все реже появлялся в офисе и очень скоро его коронное «Все идет прекрасно!» сотрудники слышали только по телефону. В глубине души они сочувствовал ему: кому нравится сталкиваться со сплошными стрессами. Но наступил момент, когда нерешенных проблем накопилось так много, что кризис был неминуем, и тогда пессимистам пришлось засучивать рукава. «Конечно, все всегда будет ОК, — невесело усмехается Дайан, — когда ответственность за все происходящее ты перекладываешь на других, а когда ситуация выходит (по твоей вине) из-под контроля, удаляешься от дел».

Стресс порождает убийц

Оптимистам нравится думать, что они постоянно готовят себя к приятным сюрпризам, а пессимисты, мол, живут в ожидании разочарования. Но это не всегда так. «Оптимизм имеет свойство непрерывно затягивать вас в будущее, для того чтобы забыть вчерашние ошибки и сегодняшние проблемы», — утверждает профессор психологии Калифорнийского университета Шелли Тейлор.

Немудрено, что быть оптимистом полезно для здоровья. Поскольку оптимисты ни о чем никогда не волнуются, их биологические системы, призванные противостоять стрессу, отдыхают. У пессимистов эти механизмы непрерывно включены на полную мощность, забирая силы у иммунной системы и открывая дорогу хроническим заболеваниям.

Психологи из Университета Кентукки гордятся тем, что им удалось научно доказать связь между хорошим расположением духа и здоровьем. Профессор Сьюзан Сегерстон обследовала 90 студентов, замеряя содержание в их крови так называемых клеток-убийц, которые борются с болезнетворными бактериями, до и после особо ответственных семинаров. У тех, кто был уверен в своих силах, этот уровень лишь повышался во время занятий, в то время как у студентов, панически боящихся не справиться с заданием, он оставался почти неизменным. Активность клеток-убийц у первых возрастала на 42%, а у вторых — всего лишь на 9%. Это дало доктору Сегерстон основание сделать вывод, что иммунная система среднестатистического оптимиста лучше всего функционирует во время стресса. Она продолжила свои исследования в клинике, где лежат больные СПИДом, и пришла к удивительным результатам. Оказывается, зараженные этим смертельным заболеванием оптимисты в среднем живут на 9 месяцев дольше. Майкл Шейер, завкафедрой психологии университета Карнеги-Мелон, обнаружил, что даже близкие онкологических больных лучше переносят несчастье, если сам пациент смотрит в будущее с оптимизмом.

Два рецепта картофельного салата

И подобных исследований — масса. Оптимисты, без сомнения, живут и дольше и лучше. Но вот как насчет окружающих?

«Они настолько уверены, что для приготовления картофельного салата ничего, кроме картошки не требуется, — усмехается финансист Роберт Макбурнетт, — что когда начинаешь перечислять прочие ингредиенты, тебя в лучшем назовут случае занудой, а в худшем — обвинят в саботаже». Для самых слепых оптимистов даже анализ непредвиденных обстоятельств уже является чем-то негативным.

Мистер Макбурнетт работал финансовым директором в компании, где по традиции любое деловое начинание обдумывалось главами всех отделов и управлений, которые затем совместно взвешивали все «за» и «против». А потом эту фирму купил оптимист. Любые опасения, которые высказывались ему по поводу того или иного проекта, воспринимались им как «огульная критика». Дело кончилось разорением той компании и потерей работы для нескольких тысяч человек.

«Да, оптимизм, безусловно, полезен для здоровья, — говорит Макбурнетт. — Но речь идет только о здоровье самого оптимиста. Работа с таким человеком ставит менеджеров среднего звена в ситуацию постоянного стресса, от которого они крайне страдают. Долго эти люди не выдерживают».

Стоит ли пересчитывать солдат?

Эксперты по менеджменту часто подмечают тот факт, что офисные оптимисты нередко заставляют своих подчиненных работать на совесть и... действительно, достигать больших высот. Но эти обладатели розовых очков могут в то же время раздражать, выжимать все соки, доводить до бешенства, вгонять в депрессию и лишать веры в справедливость. А все потому, что им очень многое сходит с рук. Наблюдая за своим вечно улыбающимся шефом, сотрудники с нетерпением ждут, когда же он, наконец, получит по заслугам. Высшее руководство не может не почувствовать, что этот бездельник давно переложил всю работу на других, а дела фирмы ему глубоко безразличны. Увы! Обычно дело заканчивается повышением. Такое уж впечатление производит оптимист — энергия, целеустремленность, деловой напор, отличная мотивация. Так о чем еще мечтать?

Оптимисты думают, что они хорошо организовывают работу, все остальные — что те стремятся уйти от неприятных жизненных реалий. Оптимисты предоставляют подчиненным возможность действовать самостоятельно, а неблагодарные подчиненные жалуются, что перед ними постоянно воздвигаются препятствия. Оптимисты уверены, что большого можно достичь малыми силами, все прочие на основании собственного опыта знают: что малыми силами и достичь можно малого. «Если бы Генрих V перед решающим сражением у Агинкурта рассказал солдатам о численном соотношении войск, то мы сегодня говорили бы по-французски», — говорит директор текстильной фабрики Арт Армстронг, — А пессимисты боятся всего на свете и только тем и занимаются, что просчитывают возможный риск».

Банки лопаются… от счастья

Исследования, проведенные учеными Мичиганского университета, показывают, однако, что пессимисты гораздо лучше оценивают уровень успехов и неудач. А оптимисты в ходе тестов продемонстрировали, что слишком переоценивают вероятность успеха и занижают возможность неудач.

Имеются также свидетельства того, что пессимизм может неплохо повышать мотивацию. Так называемый «оборонительный пессимизм» заставляет людей достигать цели любой ценой. Они будут из кожи вон лезть, лишь бы избежать негативных последствий, которых ожидают.

Профессор Чанг, проводивший исследования в Мичиганском университете, говорит, что инвестиционные банки «лопающиеся» в результате финансовых кризисов, обычно имеют в своих руководителях оптимистов. Тот, кто заранее готовится к грядущей катастрофе, выигрывает чаще. «Оптимизм плюс бездействие — опасное сочетание, — убежден профессор. — Зато пессимизм влечет за собой целеустремленность, деловой напор, мотивацию, потребность действовать. То есть он парадоксальным образом оказывается сопряженным с теми качествами, которые люди обычно приписывают оптимистам».

Исследование бизнес-школы Фукуа (Duke University’s Fuqua School of Business) показало, что оптимисты более удачливы в делах и в целом принимают более взвешенные и разумные финансовые решения, чем пессимисты. Оптимисты проводят на рабочем месте больше часов, целенаправленно инвестируют в конкретные ценные бумаги, обладают большими сбережениями, более разумно распоряжаются своими кредитными карточками, намереваются позднее большинства сверстников уйти на пенсию. Кроме того, если они разведены, чаще планируют создать новую семью.

Пессимисты, в свою очередь, работают значительно меньше, имеют меньшие сбережения, накапливают значительные долги по кредиткам, чаще курят и более импульсивно инвестируют в ценные бумаги.

Примерно 5% от общего числа оптимистов составляют «сверхоптимисты». Эти люди рассчитывают прожить на 20 лет дольше среднестатистического срока. Они не занимаются долгосрочным планированием своей жизни и часто принимают авантюрные финансовые решения.

По материалам «Элитный персонал»