Немного мыслей на тему HR До и После кризиса

Раннее утро. На дворе еще 2008 год. Я медленно открываю глаза… на улице слякотно и сыро, и только чувство морального долга, сила довлеющего сверх-Я заставляет встать с кровати. Нет, что-то не то…

Встав с кровати, я не попал в свои тапочки. Сразу вспомнился Илья Ильич Обломов, который всегда попадал в свои тапочки, когда вставал с кровати. И на определенной стадии своей жизни, на стадии перемен и судьбоносных решений… он встал с кровати, и не попал в них. Нет, что то определенно не так… С этим странным чувством, я встал и медленно побрел в ванную комнату, по пути подобрав упавшие носки. Эх, «Подбиральщик», — сказал я себе. Улыбка пробежалась по моему лицу, а ноги как-то сами принесли меня к пункту назначения. Контрастный душ быстро вернул меня на землю, а взгляд на часы быстро указал мне на то, что скоро нужно будет выдвигаться на работу.

За окном начинал накрапывать дождь. Унылое небо свежевылитого асфальта навевало, какое-то странное желание так и остаться сидеть за этой чашкой горячего шоколада. Поставить один из наших хороших, советских фильмов, завалиться в кровать и просто наслаждаться домашним уютом… Еще один взгляд на часы быстро отрезвил меня. Стрелка плавно приближалась к 7.30. А это значило, что пора сделать последний рывок и сесть за утренние новости.

Портал Е1 еще мирно посапывал, издавая плавную музыку храпа на просторах Екатеринбургского интернет-пространства. Ничего нового, — мысленно сказал я… Сводки ВВС пестрели мировыми обвалами, увольнениями, сокращениями. Создавалось впечатление, что мы живем на каком то необитаемом островке, до которого никак не может доплыть этот кризис. Сложно ему было переплыть Атлантический океан, разделяющий США и Европейское пространство, а потом еще вскарабкаться на уральские горы, чтобы обухом ударить нас по голове… На душе немного потеплело и только очередные новости о том, как мозги бабушки были размазаны по стене дедушки, вызвали улыбку сарказма. Мда, — сказал я… В мире точно что-то изменилось… На улице тем временем дождь сменился на редкую поступь, и продолжил подмачивать бескрайние просторы Уральских гор.

Я медленно спустился по лестничной клетке, столкнувшись с соседом, который бежал забрать со стоянки свой новенький Лексус. На дворе было странное время, когда любой менеджер по продажам, «раздавая» свой товар, мог получать до 100 тысяч в месяц и больше… Я с горечью вспомнил, что на работе меня ждут 2 незакрытые вакансии на эту позицию. Взгрустнулось… Ибо кандидатов было очень мало, а тем кто оставались на рынке труда — просили очень много… Освеженный утренними выхлопами нашего города, я добрался до места работы. Дождь прекратился. Выглянуло солнце. Проспект Ленина озарялся улыбками гастарбайтеров, которые малыми кучками создавали рабочий вид, и ленивыми движениями размахивали метлами из стороны в сторону… Я зашел на свою почту и с полным негодованием заметил, что мне пришло всего одно резюме на менеджера по продажам. Ну еееее мое, — воскликнул я! Что же это такое!..

Надо было остыть. Я подошел к окну и заметил кота, который крался по небольшому карнизу к зазевавшемуся голубю. Толстый такой кот… пушистый. И глядя на него, я, почему-то поймал себя на мысли, что рынок труда мне стал напоминать именно этого толстого кота — сытого, откормленного. Которому совершенно не хочется двигаться без хорошего денежного пинка и мотивационного бонуса. А по радио уже разрывался голос Фоменко: «Еж — птица гордая: пока не пнешь — не полетит!».

Я медленно отошел от окна с четким пониманием того, что сегодня будет день очередных «пинков». А не в этом ли заключается работа консультанта по подбору персонала? Наверное, это был риторический вопрос. Хотя навыки активного поиска кандидатов, всегда и отличали хорошего консультанта от плохого. Медленно пробегали минуты и часы. Собеседования. Вот я сижу и анализирую очередной почерк. И мне уже не нужно проективных вопросов. Я знаю, что человек по своей природе часто врет. Я еще раз смотрю на резюме. Особенно на строчку разговорный английский. Перевожу глаза на кандидата и задаю сокровенный вопрос: «У вас свободный английский?» На что получаю обворожительную улыбку и кивок очаровательной девушки. Я тоже улыбаюсь и отвечаю, что это просто замечательно! Вот сейчас и поговорим! Пролетело всего 3 секунды, в течение которых я вспоминал свою жизнь в Америке, а девушка напротив безудержно, но нервно хихикала и начинала покрываться красными пятнами… Необходимость в собеседовании отпала сама собой после трех несвязных слов на английском языке. Я спросил: «Так вы же сказали разговорный?!» На что получил не менее саркастический ответ: «Нууу, чуть-чуть разговорный…» Уходя, девушка в очередной раз подчеркнула, что согласна работать только за 30 000 тысяч рублей. Дверь за ней закрылась, и мне оставалось только поражаться возрастающей наглости этих «котов». Конец дня не сулил ничего хорошего. Быстро стемнело. И только шум транспорта за окном напоминал то, что деловая часть города еще «кипит». Я перевел взгляд на календарь и отчетливо запомнил дату. Да дворе стояло 25 октября, 2008 года…

Я медленно открыл глаза. В комнате было темно. Кромешная тьма, окружающая меня, была не только очень черная, но и холодная. Так не хотелось вылезать из-под теплого одеяла… бррррр. Но волевое усилие, и я сразу попадаю в свои мягкие тапочки. Контрастный душ. Кофе. Утренние новости. Заголовки пестрят кризисом. Везде семинары по антикризисному управлению, увольнения, банкротства. Я поймал себя на мысли, что американский кризис все-таки забрался на Уральские горы. Интересно, кто его так хорошо научил альпинизму? Ответа не было… не было и снега на улице. Хотя уже наступил 2009 год. Он был, но даже он, повинуясь кризису, не спешил падать с неба. Создавалось такое впечатление, что кризис дошел до Небес, которые нехотя и небольшими порциями выделяли снег. Я шел по зимней дорожке прямиком на работу. С улиц куда-то исчезли гастарбайтеры… в маршрутках пропало «Дарогу покажещь?» и вообще, все стало каким-то другим.

С этими мыслями я незаметно для себя дошел до работы. Коллеги сохраняли смиренное молчание. Поводов для веселья, и правда, было мало. Как и вакансий на рынке труда. Я пробежался по нескольким пустующим креслам в отделе, и вспомнил бывших коллег, которые не выдержали удар этого кризиса. Мда. Почему-то в голову лезла дурацкая песенка: «Пусть стирает время лица, нас простая мысль утешит — мы услышать музыку смогли». А музыка кризиса была на лицо… Почту было страшно открывать. Я нажимаю кнопку «Получить почту» и глаза разбегаются от сотен резюме. Вот и резюме той девушки с английским… только вот ожидания по заработной плате теперь — 10 000 рублей… Кадровое агентство превратилось в крепость, которую беспрерывно штурмовали голодные до работы люди… Я еле как разбираю всю эту кучу и случайно натыкаюсь на старую статью о «кадровом голоде». Сейчас это звучало почти издевательски. Но вчитываться было особо некогда, потому, что сейчас один человек должен заменять трех. Если раньше ты вел только вакансии, то теперь ты ведешь еще и тренинги, а иногда и маркетинговые проекты. Это стало нормой. Нормой кризисного рынка…

Я закрыл за собой дверь тренинговой комнаты… День пролетел незаметно. На часах было уже 20.00 часов. Проспект Ленина уже успокоился и можно было прогуляться по набережной Исети, наслаждаясь тишиной… С неба медленно падал снежок… Слава Богу, что хотя бы в этой тишине можно было подумать о близких тебе людях и всем том, чему не страшен никакой кризис. Никто не говорил, что его уволили, от звонков не разрывался телефон, а не было необходимости читать очередную порцию журналов, после которых в голове только и стучало навязчивое КРИЗИС! КРИЗИС! КРИЗИС! Я посмотрел на воду и понял, что кризисы приходят и уходят, в вечные вещи остаются… Время близилось к 22.00. Я пытался поймать бомбилу, который довез бы меня до дома. Минута и около меня останавливается Лексус. Что-то очень знакомое, но я не могу понять что. И только увидев водителя, я понял что именно… Да, это был мой сосед, которому уже не хватало урезанной зарплаты в 8 000 рублей без процентов… Ветер облизывал несущуюся машину. Было сложно начать разговор, но он начал его первым: «Ты знаешь, Миш, мне кажется, что когда кризис закончится внутри нас, он закончится и вовне нас». Я промолчал. А на следующий день я увидел кота, того толстого кота и с улыбкой подумал, что хоть для кого-то кризис уже закончился, очевидно, даже не начинаясь.

Михаил Демидов
По материалам «Подбор кадров»