Увлечение погоней за долларом не щадит ни специалистов, ни топ-менеджеров. Иностранные консультанты именуют наступившее в результате внутреннее опустошение не иначе как burnout, а у нас говорят: «Сгорел на работе». Реабилитация сотрудников после перегорания обходится работодателям всего мира почти в $350 млрд. Вернуть «погорельца» к жизни помогают специальные программы, цель которых — найти баланс между работой и жизнью.

Как ни крути, а работа занимает треть от времени нашей жизни. Однако в последнее время есть повод усомниться в справедливости таких оценок. Статистику портят самые амбициозные, умудряющиеся просиживать на рабочем месте по 12–14 часов в сутки. Ссылаясь на постоянный аврал, эти специалисты и менеджеры, сами того не осознавая, горят на работе. Отрезвление, как правило, приходит неожиданно и от этого становится еще более горьким: опустошение, потеря интереса к любимой работе, а в особо сложных случаях — депрессия, победить которую под силу только при поддержке психолога или коуча.

Компании стремятся остудить пыл своих сотрудников и укротить их чрезмерное рвение. Оптимизация системы управления бизнес-процессами, равно как и карательные меры вроде штрафов за ночные бдения в офисе, помогают мало. Повсеместная компьютеризация и мощное IT-сопровождение бизнеса также ситуацию не спасают. Даже наоборот. Исследование, проведенное силами Microsoft, показало: чтобы собраться с мыслями после ответа на сообщение по e-mail, менеджеру требуется около 15 минут рабочего времени. Между тем, среднестатистический специалист в США получает 42 электронных письма в день на рабочий компьютер, ноутбук или коммуникатор BlackBerry. Журнал Fast Company приводит еще более занимательную статистику: доля людей, которые ощущают себя очень производительными специалистами, за десять лет упала с 83% до 51%. Стало быть, другая половина всех американских служащих горит на работе и не знает, как локализовать этот пожар.

Стрессу, связанному с перегоранием, подвержены и те, чью работу никак не назовешь однообразной. «Когда они прекращают работать, они становятся беспокоящимися, угнетенными», — говорит о своих клиентах из Силиконовой Долины практикующий психолог Гэйл Бэйтс. Существование вне контекста, вне событий из мира для них немыслимо. Люди, как существа сугубо социальные, с легкостью заменяют реальные нити коммуникаций на виртуальные. «Электронные средства общения только усиливают диссонанс с нашими реальными жизнями», — сокрушается в ответ Джо Робинсон.

Впрочем, проблема совсем не выглядит замкнутым кругом. Достаточно действенным средством, способным наполнить людей жизнью, консультанты считают отпуск. Отпуск для американских менеджеров, увлеченных погоней за высокими должностями и большими зарплатами, становится экзотикой: всего 14% из них выходили на каникулы продолжительностью две недели или больше. Программу отпуска, считают консультанты, лучше наполнить экстремальными приключениями. «Экстремальное путешествие позволит преодолеть инерционность сознания, увидеть цели и разрушит стены кажущейся безопасности. Нейроны в наших головах настроены на поиск чего-то нового», — поясняет Джо Робинсон. Он говорит со знанием дела, поскольку периодически сам организует и проводит выездные программы. Местом паломничества сгоревших на работе избран Непал. В течение двухнедельного путешествия по Гималаям участники «поиска смысла» учатся избавляться от стресса, возвращают утерянную страсть к жизни и в конце концов выводят собственное идеальное соотношение «work/live». И понимают, что каждый проект, из-за которого они ночами просиживали в офисе, вполне мог бы подождать неделю или две.

В СНГ ситуация с выгоранием обостряется параллельно со стремительным ростом бизнеса. Мишенью для burnout может стать карьерист любого калибра — от линейного менеджера до собственника бизнеса, говорит Елена Мандрикова. Владельцу бизнеса выгорание грозит в гораздо меньшей степени: если у него несколько проектов, он может переключиться на тот бизнес, к которому больше лежит душа, поясняет практикующий коуч Ольга Ерошенкова. Для топ-менеджера вопрос выгорания сильно завязан на компании, в которой он работает. Рассчитывая на долю в бизнесе, который создавался при его самом непосредственном участии, и не получая ее от собственника компании, высокопоставленный руководитель стремится оставить профессиональное наследие и начинает писать книги, разрабатывать авторские мастер-классы, становится персональным коучами. Часто в переломный период они начинают свое дело, а для некоторых отдушиной становится семья, говорит Ольга Ерошенкова.

Эксперты солидарны во мнении и называют подход Джо Робинсона оправданным, однако указывают, что аналогичные программы в нашей стране менее распространены. Елена Мандрикова из RosExpert обращает внимание на то, что эффекты от краткосрочных программ зачастую столь же краткосрочны. «Нам ближе концепция планомерной профилактической системной работы, комплексного сопровождения менеджера в рамках индивидуального коучинга, одним из результатов которого и является профилактика стрессов и выгорания на работе», — резюмирует эксперт.

По материалам E-xecutive