«Сейчас наберусь смелости, подниму бокал и вместо тоста выскажу имениннику все, что я о нем думаю», — яростно шла в наступление Совесть Александра Николаевича. «Есть люди, без которых невозможно представить нашу компанию», — Язык оратора предательски формировал совершенно другой текст.

Принесенное электронной почтой бодренько-манерное приглашение на корпоративное празднование очередного дня рождения вызвало приступ зеленой тоски.

Коварство именинника заключалось в том, что сообщение было отправлено, когда до начала мероприятия, совмещенного с обеденным перерывом, оставалось 15 минут. Срочный выезд на внеплановую внешнюю встречу выглядел бы неправдоподобно и больше напоминал побег. Демонстративно включенная именинником функция «уведомление о получении электронной почты» не оставляла шансов. Банально проигнорировать приглашение не позволяли статус и маниакальная обидчивость именинника.

«Вот же …!», — тоскливо-уважительно процедил сквозь зубы Александр Николаевич, набрал номер директора по персоналу и «оторвался по полной» в монологе на тему «о стихийных бедствиях предупреждать нужно заранее». Бросил трубку, слегка устыдился своей необъективности, но привычно погасил неуместную эмоцию.

Критически осмотрел себя в зеркало, скривился, втянул живот и таким понравился себе значительно больше. Повернулся боком и на выдохе понял, что зафиксировать талию, осанку и гордо поднятую голову все же не удалось, от чего настроение не улучшилось. Безнадежно махнул рукой и распахнул дверь кабинета.

Перепуганная секретарша вскочила со стула, в панике трижды не попала в нужную клавишу, отчего сломался ухоженный ноготь и завис компьютер. На экране монитора, на фоне сайта с колготками, предательски зафиксировался пасьянс-косынка. Зардевшаяся девушка несколько раз потерянно перевела взгляд со сломанного ногтя на монитор, как бы оценивая степень понесенного ущерба, и, наконец, безвольно всхлипнув, опустила голову, руки и плечи.

«И почему она меня так боится?», — подумал Александр Николаевич. Проходя мимо стола, вслух отрывисто бросил: «Еще раз такое увижу — уволю! Я в зале переговоров». С треском захлопнув дверь, он оставил растерянную секретаршу усиленно додумывать, что именно нельзя показывать начальнику: сломанный ноготь или зависший монитор с игрушками? Поразмыслив логически, Аннушка отбросила последние сомнения, решив, что, конечно же, ноготь важнее, и, достав маникюрный набор, с усердием слесаря шестого разряда начала обрабатывать поврежденную деталь.

Выдержав, положенное негласным регламентом, опоздание на пять минут, Александр Николаевич вошел в зал переговоров, где по традиции чествовали топ-именинников и проводили иные локально-корпоративные мероприятия. Судя по тому, что публика кучковалась от накрытого фуршетного стола на расстоянии вытянутой руки, мероприятие, к сожалению, еще не началось.

Гости как по команде повернули головы в сторону вошедшего. Расплывшийся в фальшивой улыбке именинник, широко раскинув руки, угрожающе двинулся по направлению к Александру Николаевичу. Возникший как всегда из ниоткуда директор по персоналу по-змеиному шепнул в левое ухо: «Шефа не будет. Вам поздравлять», вложил в вялые руки вице-президента букет цветов с конвертом и без остатка растворился как всегда, в никуда. «1:1», — мысленно констатировал Александр Николаевич.

С трудом сдерживая полярные мероприятию эмоции, он вместе с именинником встал во главе стола. Гости как по команде сделали шаг вперед, взяли по бокалу шампанского и, вполоборота развернувшись в сторону руководителя, выжидательно притихли. Александр Николаевич посмотрел на шпалеру присутствующих. Выстроились как по ранжиру. Чем дальше в глубину, тем меньше должность и подобострастнее взгляд. В самом конце стола смутно маячила одинокая фигура его однокашника. Сергей Васильевич или просто Серый — единственный кого хотел видеть Александр Николаевич, и с которым поговорить все было как-то недосуг, — смотрел на него спокойным, всепонимающим взглядом.

«Коллеги!», — уверенно начал вице-президент хорошо поставленным голосом.

Часть мозга, отвечающая за работу языка, привычно озвучивала банальности. Другая его часть, каким-то образом связанная с совестью, формировала совершенно другой текст.

Язык: «Есть люди, без которых невозможно представить нашу компанию… В их числе мы по праву называем имя нашего сегодняшнего именинника…»

Совесть: «Есть козлы, которых на пушечный выстрел нельзя подпускать к бизнесу… В их числе мы по праву называем имя нашего сегодняшнего именинника…»

Язык: «…придя в нашу компанию в трудный период ее становления…, он стоял у истоков нашего предприятия…»

Совесть: «…мы были вынуждены принять его на работу, так как он достался нам в качестве бонуса к договору, без которого компании было бы не выжить поле дефолта 98-го года…»

Язык: «…и с тех пор он бессменно руководит…»

Совесть: «…и с тех пор мы не знаем, как от него избавиться…»

Язык: «…его отличает высокий профессионализм, принципиальность в решении производственных вопросов…»

Совесть: «…поражает его удивительная бездарность и тупая беспринципность…»

Язык: «…если бы не он, с его трудолюбием…»

Совесть: «…если бы не Серый, все эти годы выполняющий его работу…»

Язык: «…мы бы не добились столь высоких результатов…»

Совесть: «…мы бы так и сидели в ж*пе…»

Язык: «…скольких замечательных специалистов воспитал он за годы работы на предприятии…»

Совесть: «…сколько замечательных человеческих судеб переломал он за годы работы на предприятии…»

Язык: «…и сегодня он полон энергии…»

Совесть: «…и все никак не может уняться…»

Язык: «…за все это хочется сказать огромное человеческое спасибо…»

Совесть: «…за все это убить тебя мало…»

Язык: «…хочется пожелать имениннику новых творческих успехов…»

Совесть: «…хочется пожелать имениннику держаться подальше от нашего предприятия…»

Язык: «…крепкого здоровья…»

Совесть: «…чтоб ты сдох…»

Язык и Совесть хором: «…за это и прошу поднять бокалы!»

Под подхалимские крики «Ура!» Александр Николаевич приобнял именинника за плечо, почувствовал под рукой крепкий пивной затылок и с трудом удержался от искушения ткнуть виновника торжества мордой в салат. Все, что он смог себе позволить — несколько сильнее, чем следовало, прижать тонко пискнувшего виновника торжества к своей груди и трижды от всей души хлопнуть ладонью по спине, так что трижды лязгнули зубы, а от пиджака поднялось облачко пыли. Этого почти никто не заметил.

В тот же вечер посетители старой чебуречной на Вознесенском, известной многим поколениям студентов, могли видеть за дальним угловым столиком двух солидных, хорошо одетых мужчин. Изредка, не поднимая глаз, они обменивались короткими фразами, называя друг друга Шуркой и Серым. Плотно прижавшись друг к другу плечами, они молча напивались.

Утром, придя на работу, Аннушка была шокирована, увидев в приемной на своем столе великолепный букет роз. Александр Николаевич был уже в кабинете.

По материалам E-xecutive.ru