Улыбка, опущенные уголки губ, нахмуренные брови, прищуренные глаза… Мы видим лицо собеседника — и понимаем, какие эмоции он испытывает в данный момент. Или думаем, что понимаем.

В начале 1970-х американские исследователи Экман и Фризен задумались над вопросом: так ли универсальна человеческая мимика, как нам кажется? В первую очередь, их интересовали базовые эмоции: гнев, радость, удивление, страх, отвращение, печаль. Для чистоты эксперимента решено было протестировать аборигенов Новой Гвинеи — людей из племени фор, которые не имеют письменности и живут достаточно изолированно: большинство из них никогда в жизни не контактировало с представителями западных и восточных цивилизаций.
Эмоциональный интернационал

Из одиннадцати тысяч аборигенов Экман и Фризен наугад выбрали 200 взрослых и 130 детей и показали им по три фотографии, на каждой из которых было запечатлено лицо «белого человека», искаженное какой-либо сильной эмоцией. Затем аборигенов попросили подобрать описание эмоции, больше всего подходящее к каждой из этих фотографий. Описания строились так, чтобы они были понятны людям из племени фор. Например: «пришли его друзья, и он счастлив», «он сердится и хочет драться», «он видит что-то такое, что ему неприятно». Кроме того, в описаниях не должны были путаться гнев и отвращение или удивление и страх.

Физиогномика

Физиогномика, искусство «чтения» характера человека по лицу, зародилось в Китае. Большинство того, что известно о физиогномике европейцам — либо домыслы, либо литературные штампы.

Правдиво разве только то, что этому искусству надо долго обучаться (в физиогномическом анализе задействовано порядка полутора сотен признаков), а также то, что его результаты справедливы только для человека после 40 лет.

Выяснилось, что, несмотря на все отягчающие обстоятельства — например, то, что исследователям пришлось прибегнуть к помощи переводчиков, или то, что аборигены должны были рассматривать фотографии никогда не виданных белых людей, испытуемым удалось достаточно точно «вычленить» эмоции. Так, например, среди детей было едва ли не стопроцентное попадание. С распознаванием эмоций среди взрослых аборигенов дело обстояло чуть хуже. Например, радость опознало подавляющее большинство: 92% аборигенов. На втором месте по узнаваемости оказался гнев: его отличили 85% испытуемых, страх вычислили 80%, сложнее всего получилось с удивлением — всего 68%.

Стало быть, выражение базовых эмоций (радости, гнева, страха, удивления, печали, отвращения) для всех культур универсальны. Позднее биологи предположили, что такая унификация сыграла свою роль в эволюции. Выражение лица могло, например, мгновенно предупреждать об опасности и увеличивать шансы на выживание.

На лбу ничего не написано

Лавры Экмана и Фризена много кому мешали спать спокойно — классический эксперимент с аборигенами Новой Гвинеи многие неоднократно пытались повторить — и на актерах, и на подростках, и на японцах. В середине восьмидесятых встрепенулись российские психологи и решили провести похожий эксперимент не много, не мало — на аспирантах и научных сотрудниках Академии Наук СССР. Цель была точно такой же: насколько адекватно испытуемые смогут по фотографии вычислить эмоцию. Другое дело, что отечественным научным сотрудникам не требовался переводчик, да и словарный запас у них явно побогаче. Впрочем, помимо шести базовых эмоций, научным сотрудникам предстояло вычислить и эмоции посложнее — такие, как, например, «Спокойствие с отвращением».

Что же получилось? Лучше всего научные сотрудники опознавали по фотографии два выражения: удивление и спокойствие. С гневом и страхом дело обстояло очень неважно. И вообще наметилась тенденция: хуже всего опознавались эмоции, которые на лице выражались в районе лба и переносицы. То есть, видно, что хмурится человек — а что он этим хочется сказать, для многих оказывалось загадкой. Гораздо проще оказалось трактовать те эмоции, которые выражены в области глаз и в нижней части лица.

Действительно, с этой верхней частью лица — сплошные проблемы. Часто бывает непонятно, как трактовать нахмуренные брови — как гнев, как сомнение или как отвращение. Дарвин называл мышцу, опускающую и сдвигающую брови к переносице «мышцей затруднения». То есть, это движение бровей сопутствует преодолению всяких сложностей — физическим или интеллектуальных. Впрочем, сдвинутые брови характерны для замешательства или состояния сосредоточенности.

С поднятыми бровями тоже не все так просто: помимо удивления, поднятые брови могут сопровождать такие эмоции, как недоверие, скептицизм, или просто акцентировать сказанное.

Скройся, чувство: мимическое морщины

После сорока лет на лице человека начинает проступать эмоциональная маска: на лице «затвердевают» мимические морщины, вызываемые эмоциями, которые мы чаще всего испытываем. Впрочем, делать выводы о том, что за человек перед нами, основываясь только на мимических морщинах, недальновидно. Надо бы еще обратить внимание на социальную среду и на воспитание человека.

Так, например, бесстрастное лицо необязательно означает, что этот человек неэмоционален — возможно, он просто следует принципу скрывать свои чувства и никогда не демонстрировать собственную слабость.

К слову, «проблемные» мышцы верхней части лица еще и плохо поддаются контролю. Но нас это не пугает — мы продолжаем изображать при помощи своей физиономии те чувства, которых не испытываем. Поэтому — притворщикам на заметку: несколько способов, с помощью которых можно распознать по лицу неискренность.

• Засечь время: если радость, сочувствие, отчаяние застыли на лице (или держатся дольше пяти секунд) — как пить дать, эмоции наигранные.
• Проследить, что появилось раньше: слова или выражение лица. Если эмоция неискренняя, то сказанное подтверждается нужным выражением лица секундой-двумя позже.
• Следите за асимметрией лица: на одной стороне лица эмоция «прорисована» более четко, чем на другой. Более чем вероятно, что эта эмоция фальшива.

Впрочем, у притворщиков есть шанс на самом деле ощутить ту эмоцию, которую они изображают. Для этого достаточно некоторое время «поносить» желаемое выражение лица.

Известный нам Пол Экман проверил эту гипотезу в очередном своем эксперименте: он просил испытуемых некоторое время изображать радость, сочувствие, печаль, раздражение — а затем замерял физиологические реакции, соответствующие той или иной эмоции. Как следствие, люди, изображавшие радость, раздражение или печаль, через некоторое время и в самом деле начинали испытывать эти чувства совершенно искренне.

По материалам Medportal.ru