На прошлой неделе на горнолыжном курорте Куршевель остановились все подъемники. Обслуживающий персонал потребовал повышения зарплаты, подтвердив новейшую социальную тенденцию: к забастовке охотно прибегают все более экзотические (и не самые низкооплачиваемые) слои трудящихся.

Забастовка рабочих Куршевеля вынудила туристов ехать на соседние курорты, а значит, выполнила главную задачу любой стачки — привлекла внимание к бастующим и заставила выслушать их требования. В итоге компания S3V, обслуживающая Куршевель, предложила рабочим новые условия оплаты труда, которые были одобрены профсоюзами.

Конечно, такие локальные стачки приносят результаты их организаторам далеко не всегда. Тем не менее нью-йоркские таксисты упорно борются за чаевые, протестуя против установки терминалов для кредитных карт в своих автомобилях. Рабочие сцены бродвейских театров выступают с требованием улучшить условия их труда. А механики американского «Объединенного космического альянса», компании, которая обслуживает запуски космических челноков, отказываются работать, пока руководство не обеспечит им лучшее пенсионное и медицинское страхование.

Кинематографисты

В марте прошлого года кинотеатры в Пакистане один за другим прекращали работать. Из 300 существующих в стране залов большинство закрывали свои двери на один день каждую неделю в течение всего месяца. Таким способом прокатчики решили выразить протест против видеопиратства. Дело в том, что в Пакистане наибольшей популярностью пользуются индийские фильмы. Но их невозможно увидеть в кинотеатрах, поскольку с 1965 года, когда началась война за Кашмир, их показ запрещен. Тем не менее, с тех пор как в Пакистане стали появляться пиратские копии болливудских картин, люди начали покупать их и смотреть дома, а в кино стали ходить все реже. За последние 30 лет количество кинотеатров в Пакистане уменьшилось более чем вдвое — с 750 до 300.

Забастовка прокатчиков не заставила власти бороться с индийскими фильмами более эффективно. Скорее наоборот — продемонстрировала бессмысленность этой борьбы. В итоге месяц назад пакистанскому парламенту пришлось признать, что спасти кинотеатры проще, полностью сняв запрет на индийскую продукцию. Ожидается, что правительство одобрит это предложение.

Самобытность кинематографа по-своему пытаются охранять и на Украине. В сентябре 2006 года украинское правительство выпустило постановление, согласно которому каждая пятая копия любого иностранного фильма должна быть переведена на украинский язык. Прокатчики сразу поняли, что это грозит им финансовыми потерями. Во-первых, предполагалось, что дублировать фильмы они будут за свой счет. А во-вторых, большая часть дохода от показов иностранных фильмов (около 60%) традиционно поступает из русскоязычных городов востока и юга страны. Поэтому кинопрокатчики, заявив, что такие меры навязывают украинский язык и нарушают конституцию, оспорили законность правительственного постановления в суде.

Тогда им это удалось, но при новом правительстве борьба за украинский язык в кино продолжилась. В январе вышло постановление министра культуры, которое запрещает прокат иностранных фильмов с русским дубляжом (пусть и с украинскими субтитрами). В итоге прокатчикам пришлось воспользоваться опытом пакистанских коллег: с 27 февраля они начали закрывать кинотеатры. Однако удастся ли им добиться пакистанских результатов, пока неизвестно.

Самой результативной забастовкой кинематографистов в последние годы следует признать стачку сценаристов из Американской гильдии писателей, которая началась 5 ноября 2007 года и закончилась только 12 февраля. Главной целью бастующих был новый договор с Альянсом кино- и телепродюсеров. Этот договор должен был установить правила, по которым сценаристы могли бы получать деньги за распространение написанных ими фильмов и передач в интернете. До забастовки сценаристам выплачивали 0,3% дохода от продажи видео через всемирную сеть. За потоковые онлайн-трансляции они не получали ничего.

Учитывая, что сектор интернет-видео, объем которого уже оценивается почти в $1 млрд., растет со скоростью более 50% в год, сценаристы понимали, какой большой кусок пирога они упускают. Стачки объединили 12 тыс. человек и длились более 14 недель. Они принесли такие потери кино- и телекомпаниям (около $450 млн.), что Альянс продюсеров удовлетворил требования писателей. По новому договору сценаристы могут рассчитывать на 2–3% дохода от потоковых трансляций, а их выручка от продажи видео через интернет увеличилась вдвое. «Это лучшие условия, которые профсоюзу удалось получить за последние 30 лет», — заявил лидер западного отделения Американской гильдии писателей Патрик Веррон.

Спортсмены

Сезон 1994–1995 годов в Национальной хоккейной лиге США и Канады (НХЛ) оказался на грани срыва из-за того, что профсоюз игроков и хозяева клубов не смогли заключить новое коллективное соглашение. В целях экономии средств комиссар НХЛ Гарри Бэттман намеревался заставить хоккеистов самостоятельно оплачивать медицинскую страховку и переезды между тренировочными лагерями и предлагал ввести потолок зарплат для новичков лиги. Однако эти предложения встретили протест Ассоциации игроков. Спор с руководством НХЛ занял у ассоциации 103 дня и закончился только в январе 1995 года, в результате чего сезон был сокращен с 84 до 48 игр для каждой команды.

Хоккеистам удалось сохранить льготы, связанные с оплатой страховки и переездов, а также установить минимальный размер заработной платы на уровне $125 тыс. в год с последующим увеличением. Потолок зарплат для новичков, правда, все-таки был введен. Но, несмотря на это, в среднем игроки с каждым годом получали все больше и больше. Это привело к тому, что через 10 лет команды тратили на выплаты игрокам более 70% своих доходов — больше, чем в любой другой североамериканской спортивной лиге. Потери клубов в сезоне 2003–2004 годов составили $273 млн. Вопрос об ограничении доходов снова появился на повестке дня, но Ассоциация игроков стояла насмерть. Спор НХЛ с профсоюзом оказался настолько ожесточенным, что сезон 2004–2005 годов пришлось отменить полностью.

Гарри Бэттман объявил, что не отступится от идеи ограничить зарплаты. Тогда хоккеисты предложили установить потолок на уровне $52 млн. в год. После мучительных переговоров стороны остановились на $39 млн.

Силовики

Защищать свою личную жизнь методом забастовки иногда решаются даже охранники правопорядка. Во многих странах им это запрещено, но, например, в Голландии полицейские имеют полное право на стачку. И этим правом с удовольствием пользуются. В декабре прошлого года голландские полицейские объявили забастовку из-за решения руководства сделать их примерными гражданами и запретить им употреблять легкие наркотики и алкоголь в свободное от работы время. Председатель профсоюза полицейских Ханс ван Дейн потребовал, чтобы с ними «обращались так же, как и со всеми остальными». В тот же месяц из-за протестов голландской полиции против низких зарплат было перенесено несколько важных футбольных матчей: полицейские отказывались работать сверхурочно.

Впрочем, не всегда забастовки силовиков заканчивается уступками со стороны государства. В крохотном государстве Восточный Тимор недовольные чрезмерно жесткой дисциплиной военные объявили в марте 2006 года забастовку, после чего были попросту уволены со службы. Из-за этого армия страны уменьшилась почти наполовину: после увольнения 593 солдат и офицеров в вооруженных силах осталось только 840 человек. Бастовавшие немедленно распались на враждебные группировки, что привело к повсеместным беспорядкам и столкновениям. Правительство Восточного Тимора уже в мае было вынуждено призвать на помощь войска соседних государств. «Мы не в состоянии контролировать ситуацию собственными силами», — сказал министр иностранных дел страны Хосе Рамос Хорта. И хотя на его просьбу сразу откликнулись Австралия, Малайзия и Новая Зеландия, перебросившие в Восточный Тимор миротворческие контингенты, насилие там не прекращается до сих пор. Это в очередной раз доказывает, что забастовка — мощное оружие в умелых руках. А в неумелых еще и опасное.

По материалам «Коммерсант»