Наряженная елка, салат оливье, шумный телевизионный карнавал… Семья Александра Николаевича, включая собаку и кота, готовилась дружно встретить Новый год.

Растворившись в этой праздничной неге, глава семейства совсем потерял бдительность и задремал. Звонок в дверь разорвал приятную идиллию, как бы напоминая: столь привычные катаклизмы не дремлют и на выходные! О том, кто пожаловал на новогодний огонек, читайте в этой истории.

Непрерывные телефонные звонки и SMS-ки с фальшиво-неискренними поздравлениями, утопически-несбыточными пожеланиями и маниакально-навязчивыми приглашениями настоятельно требовали столь же неискренней ответной благодарности и надуманных оправданий. Притом, что большинство поздравлявших абонентов оставались неузнанными.

Жена с огромным ножом в руке потерянно топталась по кухне, кровожадно поглядывая на битком набитый холодильник, зловещим шепотом твердя одно и то же слово. По движению губ читалось: оливье… Кулинарные фантазии были исчерпаны.

Эксперимент с отключенными мобильниками и наглой ложью автоответчика вызвал легкую панику среди близких родственников. Дядю Лешу, делегированного ими для выяснения обстановки, удалось временно нейтрализовать двумя бутылками водки и, уложив тело в такси, по тройному тарифу отправить обратно в семью.

Александр Николаевич удобно расположился в кресле. Отрешенно уставившись на экран телевизора, он вот уже второй час мучительно пытался найти различия между предыдущими и сегодняшним новогодним праздником.

Отечественное телевидение на протяжении нескольких лет предлагало ему широкий выбор между Галкиным и Петросяном. Где первый в окружении Орбакайте, Киркорова, Бориса Моисеева и Кобзона старательно реанимировал на выигрышном фоне Людмилы Гурченко нетленный образ Аллы Пугачевой. А второй с женой и группой людей, не прошедших предварительный отбор на районный смотр художественной самодеятельности, убеждал народ в том, что быть быдлом — это круто. Между каналами суетливо метались не нашедшей своей аудитории Михаил Задорнов и растерявший ее лучший исполнитель «гоп-стопа» и депутат Государственной Думы Александр Розенбаум.

Только выключенный телевизор мог сохранить новогоднее настроение умственно дееспособной части населения. Александр Николаевич решительно нажал кнопку пульта, и понял, что первое различие найдено.

Во внезапно наступившей тишине глава семьи приступил к активной фазе подготовки к новогоднему празднику. Он уснул.

Деда Мороза и Снегурочку, заранее известивших хозяев по домофону о своем приходе, на лестничной площадке встречала попытавшаяся улыбнуться жена.

Вошедшие в образ артисты были несколько озадачены, увидев на пороге квартиры всклоченную женщину с перекошенным в страшной гримасе лицом и огромным ножом в руках. Захотелось обратно в лифт. Уловив в действиях сказочных героев нерешительность, хозяйка радушно распахнула дверь, сделала шаг в сторону и, отрезав пути отхода, втолкнула Дедушку и Внучку в квартиру. «Вперед! Вытирать ноги! Стоять!». Команды были произнесены таким тоном, что гости не только беспрекословно выполнили отданные им распоряжения, но и встали лицом к стене. «Пиз*, попали», — тонко пискнула Снегурочка, покорно упираясь поднятыми руками в стену и широко расставляя ноги. Дед Мороз с грохотом рухнувшей кухонной полки уронил мешок, сдавленно промычал что-то нечленораздельное и обреченно замер в ожидании дальнейшего развития событий.

На звук в коридор одновременно влетели взлохмаченный мужчина крепкого телосложения, а следом за ним — здоровенный пес. Мужчина вопросительно уставился на жену. Собака напряженно присматривалась к кошачьему меху снегуркинового «беличьего» тулупчика.

Затянувшуюся паузу разрядил требовательный вопрос жены:
— Вы сюда пришли детей поздравлять или стенку обнюхивать?

Облегченно вздохнувшие артисты на «раз-два» повернулись лицом к хозяевам. В их глазах заискрилась надежда.

Дети, ошалевшие от однообразно шумного калейдоскопа клонированных новогодних утренников, уже давно перестали адекватно реагировать на поздравления и подарки. Когда-то долгожданное появление в квартире Деда Мороза и Снегурочки было воспринято ими с тупым безразличием.

На раскатистое обращение еще не до конца оправившегося Дедушки «Здравствуйте, детишки, а вот и мы!» младшенькая отреагировала короткой фразой «Фас!». Верный пес, доведенный предпраздничной суетой до стрессового состояния, не заставил повторять команду дважды. Дедушка Мороз, подгоняемый пронзительным визгом Снегурочки, рявкнул что-то про мать, с треском сломал вставший поперек прохода волшебный посох, и, озабоченно матерясь, бодро застучал галошами с пятнадцатого этажа. Следом за ним, тонко поскуливая и оставляя за собой мокрые следы, семенила Снегурочка.

Одиночный утробный «Гав!», многократно усиленный замкнутым пространством лестничной площадки, прозвучал как контрольный выстрел. В потолочном плафоне взорвалась лампочка. Лестница погрузилась в темноту. Разноголосым солидарным лаем дружно ответили все соседские собаки. «Звукоизоляция, б*, элитная застройка…», — ворчливо подумал Александр Николаевич, выдергивая из собачьей пасти кусок снегурочкиной шубы.

До наступления нового года оставалось три часа. Скорее бы.

Кот, сидя на накрытом к празднику столе, загадочно улыбался и глядел через хрустальный бокал на мир широко открытыми глазами. Мир был светлый и радужный.

По материалам E-xecutive.ru