Когда люди оставляют профессию, в которой они не достигли каких-либо существенных результатов, это вполне объяснимо. Гораздо любопытнее, если человек оставляет успешное занятие и уходит в совершенно новую для себя сферу деятельности.

Возникшая пару лет назад тема так называемого дауншифтинга — добровольного отказа от высокооплачиваемой должности и сопутствующих благ и ухода «в деревню, к тетке, в глушь» — не теряет ни актуальности, ни накала. Истории продолжают прибывать. Вот свежий пример: Вероника М. к 26 годам успела получить два высших образования, дорасти до поста заместителя гендиректора в крупной компании, а затем уйти в монастырь, причем во Франции, и сейчас руководит там хором. История, вполне укладывающаяся в модную серию «бросить все». Но не все люди меняют профессию потому, что устали от нее. Некоторые просто в свое время ошиблись при выборе профессии и сегодня, даже будучи вполне успешными профессионалами, готовы начать все с нуля.

Детские мечты

Далеко не все обнаруживают собственное призвание в детстве или приходят к «делу жизни» прямыми путями сразу по окончании профильного вуза. Артем Кочуков, например, еще в армии впервые задумался о том, что хотел бы снимать кино, но путь к режиссерскому отделению занял больше десятилетия. Сначала был экономический (продюсерский) факультет ВГИКа, работа на «Мосфильме», потом переезд в США. А там нелегкая дорога к успеху. Русские кинопродюсеры в Америке оказались не нужны, хватало и своих. Пришлось Артему раскладывать кремы для бритья в супермаркете и постигать азы кулинарного искусства в греческом ресторане. Затем он получил место преподавателя русского языка в колледже и параллельно работал официантом, а еще развозил по вечерам еду и подрабатывал по выходным рекламным агентом в эмигрантской газете. Но хотелось большего. Он поступил в авторитетную бизнес-школу Georgia Tech и по окончании получил предложение поработать в компании Coca-Cola, где прошел путь от старшего аналитика до руководителя проекта по оптимизации бизнес-процессов. И когда был куплен дом в хорошем районе и перед Артемом открылись головокружительные карьерные перспективы, он решился на кардинальный поворот — вернулся в Россию. Учиться снимать кино. В прошлом году он окончил Высшие курсы сценаристов и режиссеров (ВКСР) и сейчас готовится к съемкам дебютного полнометражного фильма.

В хедхантинговом агентстве Cornerstone рассказали историю о том, как один из кандидатов очень успешно строил карьеру в крупной западной компании, в которую попал, преодолев высокий соискательский конкурс. Занимался вопросами страхования, действительно его интересовавшими. Но спустя пять лет сделал ход конем — переквалифицировался в фотографа, устроился в весьма солидный журнал и радикально изменил имидж. Говорит, что доволен, и собирается и дальше развиваться в выбранном направлении.

Но, конечно, не все люди, решившиеся сменить бизнес на искусство, задерживаются здесь надолго. Юрий Щ., к примеру, экс-глава PR-службы одной из крупнейших отечественных производственных компаний, отучился на режиссера, написал сценарий о взятии Белого дома и уже готовился снимать дебютную ленту, но тут ему поступило интересное предложение из бизнес-сферы, и он решил, что мечта о большом кино пока останется мечтой.

Только бизнес

Не менее захватывающим порой получается и обратный исход — из «неденежных» сфер в бизнес. Станислав Полнарев еще недавно был более чем удачливым фотографом. «Трудно сказать, что выбор деятельности был результатом долгой расчетливой работы ума. Скорее у жизни есть свое течение, и она в определенный момент ставит перед тобой определенные вопросы. Главное — их слышать, — уверен Станислав. — У меня сначала так было с фотографией, я просто взял в руки фотоаппарат и за несколько лет стал самым молодым выставляющимся фотохудожником в России, представлял Россию на прошлой биеннале в Венеции. Но вскоре начал происходить другой интересный процесс — работа по заказу». Изготовление и продажа заказных изображений, хотя и приносили деньги, морального удовлетворения не давали, и фотограф посчитал, что это путь к душевному банкротству. Тогда-то тихо и спокойно совершился резкий поворот. Станислав познакомился с Артуром Шимуновым, отслужившим в израильской армии и раздумывающим о продолжении военной карьеры. Во время первого же разговора у них родилась идея «соорудить что-то толковое в интернете». Сначала был запущен тестовый исследовательский проект, сейчас друзья возглавляют интернет-проект «Веборама» и делят менеджерские обязанности.

Сфера искусства не является весомым поставщиком кадров для бизнеса. Скорее это исключительные случаи. Другое дело научная среда. С начала 1990-х отсюда осуществлялся стабильный приток «мозгов». Понятно, что люди, чье студенчество пришлось на 1970–1980-е, выбирая профессию, чаще всего руководствовались не престижностью вуза или размером будущей зарплаты, их больше манила не утратившая еще налета романтизма наука. Лия Яволинская приехала из Магнитогорска в столицу учиться на химика. Окончила Московский химико-технологический институт, затем аспирантуру, параллельно работала инженером в НИИ при Академии наук. «Постепенно наука начала разваливаться, перестали платить зарплату, — вспоминает Лия. — Поработав еще два года, я поняла, что мне неинтересно заниматься химией. Когда молодые люди после школы делают выбор специальности, он не осознан до конца. В этом возрасте стоят куда более важные проблемы: как самоутвердиться, устроить личную жизнь, как в принципе научиться чему-то, даже не важно чему».

После рождения ребенка у Лии Яволинской было время подумать, что делать дальше. В итоге был избран новый по тем временам род деятельности — связи с общественностью. К смене профессии Лия подошла основательно, получив второе высшее образование. Уже семь лет она занимается пиаром и вот уже два года возглавляет собственное коммуникационное агентство «Медиатерра». «Решение открыть бизнес далось тяжело, мучили страхи, думала: а вдруг самостоятельно работать не получится, или что, по статистике, всего лишь 2% населения имеют предпринимательскую жилку и я не в их числе, или что закрывается компаний больше, чем открывается. В какой-то момент сказала себе: стоп, у меня все получится. И сейчас у меня есть любимая работа. К слову сказать, темы, с которыми работает сейчас агентство (в направлении фармацевтики, медицины) не напрямую, но все же связаны с моей первой специальностью», — рассказывает она.

Все не так просто

Очевидно, что желание «изменить все» порой посещает даже людей, искренне влюбленных в собственную профессию. Что уж говорить о тех, кто занимается не слишком любимым делом. Но далеко не каждый человек решается сделать этот резкий поворот, даже если очень хочется, потому что, во-первых, неизвестно, «что он нам несет — омут или брод», а во-вторых, обычно велика сила инерции и привычки.

Знаю историю про вполне успешную девушку, работающую в крупной аудиторской компании и мечтающую стать парикмахером-стилистом. Не решается она бросить стабильное и прибыльное занятие ради этой идеи.

Понятно, что с престижной и высокооплачиваемой работы просто так не уходят. Желания и решимости может оказаться недостаточно. Обычно в этом деле многое решает наличие крепкого тыла: на рискованные эксперименты можно решиться, если супруг (или супруга) хорошо зарабатывает или уже есть серьезные накопления, которые позволяют находиться в состоянии неопределенности пару-тройку лет.

В любом случае решение сменить профессию обычно вполне осознанное. «Я кое-что в жизни менял, мог себе позволить несколько раз уходить с работы в никуда или в организацию собственного бизнеса, но всегда находился в рамках своей основной профессии — IT. А для крутых поворотов я пока не созрел, — говорит Тимофей Ромасловский, руководитель направления компании «Диасофт». — Просто так заняться чем-то, без гарантий того, что я смогу прокормить семью, не считаю возможным. Уход в инвесторы или в свой бизнес будет строго просчитан».

Какие люди способны на коренной поворот и зависит ли это напрямую от «причуд» возраста? «Сменить карьеру чаще всего решаются люди, задумывающиеся о смысле жизни и действительно успешные. Они встречаются среди топ-менеджмента, иногда среди среднего класса и очень редко среди рядовых специалистов, — уверяет Виктория Звонарева, консультант из компании Cornerstone. — Возраст, безусловно, на такие решения влияет, но его не стоит рассматривать в негативном ключе — «кризис середины жизни» не так страшен, как об этом принято думать. Наоборот, это время, когда человек наконец перестает бежать за навязанными обществом ценностями и задумывается о том, чего же хочется именно ему». Осмысленные кардинальные изменения обычно происходят именно у людей «кому за тридцать». И бывают очень успешными.

По материалам «Эксперт»